Санкт-Петербургский актёр театра Сергей Янковский, известен зрителям благодаря спектаклю про историю Рудольфа Нуреева «Прыжок в свободу» и спектаклю «Безумная жизнь Сальвадора Дали». Поговорили с Сергеем о творчестве, путешествиях и любимых поэтах.
Сергей, как Вам пришла в голову идея стать актером? Ведь если почитать Вашу биографию, то это был не совсем простой путь.
Эта идея пришла мне в голову, когда я уже прошел второй тур экзаменов в театральное училище и мне сказали, что берут на курс. До этого все это были интуитивные поиски чего-то неизвестного, но обязательно прекрасного, и кардинально меняющего ту мою жизнь, которой я жил в то время.
А чечётка? Сложный и завораживающий танец. Вы увлекались ей с детства или желание овладеть техникой танца пришла много позже?
Желание овладеть чечеткой пришло 1 сентября, когда все поступившие в театральную академию на наш курс Барышевой Г.А должны были показать свои способности, меня удивило, как много все умеют в отличие от меня. Ну что я мог уметь после факультета психологии нашего университета, разве что выслушать чью-нибудь проблему.
Вы еще и талантливый драматург. Расскажите, какую пьесу написать было сложнее всего?
Спасибо за талантливого драматурга. Главное войти в роль, тогда легко. Ты не придумываешь, а живешь этими персонажами, и они сами пишут за тебя. Но не думайте, я не сошел с ума.
Вы не раз исполняли на сцене роль Сальвадора Дали. И, к тому же, написали несколько пьес о нем. Скажите, какая история из его жизни удивила Вас больше всего?
Когда умерла его муза и жена Гала, он на семь лет закрылся в своем доме, и практически не выходил, пока смерть его не настигла. Причем к тому моменту отношения между Дали и Галой были далеки от идеала.
Рудольф Нуреев еще одна известная личность, которую Вам не один раз приходилось играть на сцене. Скажите, он близок Вам духовно? Вы чувствуете, что может чем-то похожи на него? Или наоборот, абсолютно разные люди?
Похожи параноидальным стремлением к своей мечте. Но в чем-то совсем разные, например, во мне больше рационального. Больше головы.
Какой персонаж для Вас является самым сложным, но и одновременно, самым интересным для перевоплощения на сцене?
Так нельзя ставить вопрос. Все сложно и все просто. Правильно то, что артист обязан перевоплощаться, что, почему-то уходит из театра и на смену приходит какая-то непонятная режиссура, где артист не нужен совсем. Видели спектакль «Макскарад» по Лермонтову с драматическими артистами без слов? Лермонтов — без слов! Ну, это же бред!
Буквально на днях у Вас состоится сольный концерт в Москве. Помимо прочего, Вы будете читать стихи Гумилёва и Агнивцева. Почему Вы выбрали именно этих поэтов?
Мои любимые поэты. Гумилев — настоящий петербургский поэт, откуда я, собственно, родом. Он сложный и глубокий, как сам Петербург. Гумилева называли «поэт и воин». Именно это непонятное современному человеку сочетание меня привлекает особенно. На следующий день после своей свадьбы на Ахматовой, он уехал в Африку. Человек порыва и страсти. На допросе в ЧК он вел себя так независимо, что, по сути, собственной рукой подписал себе смертный приговор.
Агнивцев — самый веселый петербургский поэт, который так же относиться к представителям серебряного века. Я прочту его стихи из цикла «Блистательный Петербург». Его юмор актуален и по сей день.
Вы работаете в манере «out of the box theatre». Можно поподробнее. Что это для Вас? И как Вам в голову пришла эта идея?
Это не моя идея. Это идея тех, кто с нами работает, и видели спектакли со стороны. Я никогда не задавался вопросом как это назвать, но после разговоров о том, что это не драматический театр в том понимании, к которому мы привыкли, родилось это понятие. Но это скорее образ жизни, задача постоянно выбираться из той коробочки, в которую ты погружаешься.
Вы много путешествуете и черпаете вдохновение из культур разных народов. Где Вы уже успели побывать, и что интересного Вам удалось увидеть и узнать?
Очень много где. Например, поразила Якутия и прикосновение к дикой природе. Представляете, там повсюду откапывают кости мамонтов, и с этим связан целый промысел, в каждом магазине можно приобрести себе остатки древнего мира в буквальном смысле этого слова. Организатор гастролей рассуждает: — «Февраль был ни холодный, ни теплый, ни то ни сё!». «А сколько?», — спрашиваю. «Минус 45», — говорит. «Действительно, не очень холодно», — соглашаюсь я.
Красноярск — сердце России, Сибирь. Господа, у нас такая потрясающая страна! С ума можно сойти!
